.png)
Как формируется баланс сырьевых рынков? Почему цены на нефть снова растут? Надолго ли поменяли направление экспортные потоки из России? И как отразились на прибыльности нефтяного бизнеса санкции? Об этом ведущая «Экономики на слух», пресс-секретарь РЭШ, а в прошлом — экономический обозреватель деловых изданий Алина Гребнева говорила с приглашенным профессором РЭШ Александром Маланичевым в недавнем выпуске подкаста. Александр также объясняет, почему высокие цены на традиционные энергоносители – это хорошо прежде всего для инвестиционной основы будущего зеленого перехода. Альтернативную энергетику человечество, по мнению Маланичева, сможет полноценно внедрить к 2100 г. GURU публикует основные тезисы беседы.
Ситуацию на мировом рынке нефти и газа определяет баланс спроса и предложения, на который, в свою очередь, влияет сезонный фактор. Летний автомобильный сезон, длящийся с мая по сентябрь, традиционно поддерживает спрос на бензин и дизель, а значит, и цены на нефть. В июле они поднимались выше $80/барр. Этому способствует не только высокий спрос (в Европе он на уровне прошлого года, в США и Китае – растет), но и дефицит предложения из-за дополнительного сокращения добычи в Саудовской Аравии и России.
Рынок газа традиционно более фрагментированный: существует спред между ценами на европейском и азиатском рынках. Эта фрагментированность, возможно, исчезнет через 5–10 лет, когда доля сжиженного природного газа (СПГ) на мировом рынке серьезно вырастет. Цены на газ в Европе сейчас, несмотря на жаркую погоду и высокий спрос на электроэнергию, снижаются, потому что растет предложение со стороны Норвегии, увеличивающей добычу на своих месторождениях. Кроме того, в прошлом году на фоне замедления роста китайской экономики европейцам удалось перекупить СПГ, изначально предназначенный для КНР, и закачать в хранилища. Если бы спрос на СПГ в Китае не снизился, то и цены были бы очень высокие – по 6000 евро/1000 куб. м.
В целом СПГ-рынок активно развивается, однако парадокс заключается в том, что регазификационные терминалы по своей емкости пока в несколько раз превосходят терминалы, которые сжижают и отправляют газ. Рынок СПГ дефицитный по предложению, но, как ожидается, после 2026 г. появятся новые дополнительные объемы, поскольку в США будут запущены новые проекты по сжижению газа.
На рынке нефти сейчас больше оптимизма, чем на рынке газа. Начался так называемый восходящий тренд. Как спрогнозировать, в какую сторону пойдут цены на нефть? (Этой теме также посвящена колонка Александра Маланичева «Чем прогнозирование цены нефти похоже на бильярд».) На недельный горизонт прогнозировать сложно, поскольку большое влияние оказывают новостной фон и трейдеры и рынок бывает довольно «нервозным». При долгосрочном прогнозировании (от месяца и дольше) в игру вступают фундаментальные факторы. В модели, которую обычно используют аналитики, баланс рынка нефти – разница между предложением и спросом – связан с ценами. Чтобы понять будущие тренды, нужно изучать фундаментальные параметры: как формируется спрос, каким он будет в ближайшие месяцы, как формируется предложение. Каждый параметр одинаково важен.
Изменение запасов нефти в хранилищах – это производная от баланса. Если предложение превышает спрос, то на рынке образуется «лишняя» нефть, трейдер покупает ее и размещает в хранилищах – либо наземных, либо плавучих. На перепродаже этой нефти из запасов он пытается заработать – с помощью фьючерсов и других производных инструментов. Конечно же, возникают определенные риски, но маржа эти риски, как правило, компенсирует.
Исходя из баланса спроса и предложения на рынке нефти, можно прогнозировать цены существенно выше $80/барр. в конце этого года – а именно в районе $85/барр. Такое повышение будет возможно за счет предновогоднего роста спроса. Прогноз среднегодовой цены в 2024 г., согласно аналитической модели, – около $83/барр. Однако если прогнозы о рецессии в США не сбудутся и экономика Китая покажет приемлемый рост, то тенденция к росту цен будет гораздо круче. В отдельные месяцы следующего года мы сможем увидеть нефть по $90/барр. и даже дороже. Есть и консервативный сценарий, который учитывает возможную (небольшую) рецессию в США, а также замедление Китая, тогда цены на нефть будут ближе к $70/барр. на конец 2023 г. Однако этот прогноз не рассматривается как базовый.
Долгое время наблюдалась обратная корреляция: когда доллар двигался вверх, цены на нефть шли вниз, затем нефть, наоборот, дорожала, а доллар дешевел. Теперь эта связь потеряна, и наметилась новая корреляция: с ростом цен на нефть растет и индекс доллара DXY по отношению к корзине валют, причем с временным лагом в четыре месяца. Такое изменение может объясняться тем, что США стали нетто-экспортером энергоносителей.
Когда закончится период повышения ставок в США и начнется ослабление денежно-кредитной политики, это может способствовать дальнейшему ослаблению доллара. Но доллар уже продемонстрировал существенное падение за последний год. Если верить в новую корреляцию между нефтью и долларом, то можно предположить, что вслед за нефтью доллар будет укрепляться. К середине осени мы узнаем, повторяет индекс доллара путь цен на нефть или эта корреляция в очередной раз разрушится. Если речь не идет о структурном экономическом сдвиге, она должна разрушиться.
Не стоит связывать новую корреляцию с ростом поставок российской нефти в Азию и увеличением расчетов в нацвалютах. Добыча российской нефти – около 10% от мирового рынка, а ее экспорт не превышает 7% от общемирового сбыта. Сделок в национальной валюте происходит и того меньше – 3–4% от мирового оборота. Это не может сильно повлиять на индекс доллара, но тенденция к торговле в национальной валюте будет усиливаться – не только нефтью, но и другими полезными ископаемыми. Доллар останется мировым лидером и резервной валютой в ближайшие годы, но тенденция к его вытеснению сохранится.
Санкции формально сработали, но они не были запретительными. Российский бизнес адаптировался к новым условиям. Перенос рынков сбыта нефти с Запада на Восток, различные ограничения, в том числе потолок цен, привели к снижению доходности бизнеса. Также на ситуацию влияют следующие факторы: фрахт танкерного флота стал занимать большую долю в цене CIF, кроме того, для выхода на новый рынок пришлось предоставлять скидки на российскую нефть. С течением времени дисконт для Китая и Индии должен сокращаться.
Почему цены на российскую Urals пробили потолок в $60/барр.? Это связано с общей тенденцией роста цен на нефть. Часть нефти идет через теневые поставки, и там цены могут быть гораздо выше потолка, хотя официальной статистики по этому сектору нет. А на востоке страны экспортируется нефть другой марки – не Urals, а ESPO, ее поставки осуществляются по более высоким ценам, поскольку на ESPO ценовой потолок не распространяется. Потолок не ограничивает экспорт нефти сам по себе, а накладывает определенные ограничения на компании из США, ЕС и ряда других стран. Они не должны оказывать услуги – страховые, транспортные и т. д. – на перевозку нефти при цене выше потолка.
Именно поэтому Индия может покупать российскую нефть, перерабатывать ее и дальше экспортировать нефтепродукты в ту же Европу. В ближайшее время будет повышаться эффективность логистики, транспортировка на большие расстояния будет проводиться в более крупных танкерах, т. е. меньше доходов будет перетекать из кармана российских продавцов нефти в карманы транспортных компаний.
Перенаправление экспорта на азиатские рынки – это надолго. По сути, на рынке произошла рокировка: Россия «выдавила» с азиатских рынков нефть с Ближнего Востока, из Саудовской Аравии, которая по большей части стала экспортироваться в Европу. Часть нефти США также «выдавили» с китайского рынка, и она тоже пошла в Европу. Мировой рынок нефти немного потерял в эффективности, но в итоге нашел новое равновесие.
Чем выше цены на традиционное сырье, тем быстрее будет внедряться альтернативная энергетика. Как это работает? Нефтегазовый бизнес сам подключается к зеленым проектам, поскольку инвесторы приветствуют вложения именно в новые источники энергии. Крупные инвестиции направляются в ветровую и солнечную энергетику, несмотря на всю их нестабильность. Через 10–20 лет станет понятно, какой будет структура новой мировой энергетики, какую долю займет каждый альтернативный источник. При этом нефть в недрах не закончится, она будет использоваться как химическое сырье.
Какие направления сейчас развиваются? Появляется все больше малых атомных реакторов – не только в России, но и в других странах. Еще один интересный проект – это приливная энергетика, уже есть электростанции, которые собирают энергию волн, это недоиспользованный источник на всех побережьях. Возможно, его можно будет использовать даже в открытом море.
Тепловые насосы активно развиваются в Европе и США – они используют энергию земли. Можно также посмотреть в сторону водорода, но водород – это не отдельный вид энергии (он вырабатывается), а ее аккумулятор. Если его применять в смеси с традиционным природным газом, т. е. с метаном (его можно подмешивать в пропорции 10–15%, максимум 20%), он становится сравнительно безопасным и его можно использовать в традиционных горелках на электростанциях и даже в газовых двигателях. Использование чистого водорода еще под вопросом, поскольку он довольно летучий и взрывоопасный.
Чтобы новые технологии в России были конкурентоспособными по сравнению с традиционными, цены для промышленного и потребительского секторов должны быть более высокими и рыночными. Поэтому для стимулирования развития новых технологий нужно либо субсидировать альтернативные источники энергии, либо использовать иные стимулы. В России новые технологии внедряются более осторожно, чем на Западе. Там (на Западе) иногда – за счет политического, зеленого лобби – инвестиции могут быть чрезмерными и порой неэффективными. Не стоит искажать рынок за счет государственного регулирования и слишком больших субсидий.
Будущее покажет, каким будет сочетание разных зеленых компонентов: солнечной энергетики, ветровой, вместе с водородом и другими источниками. Перспективна не только ядерная энергетика, но и, возможно, термоядерная. Плазма в реакторах удерживается достаточное количество времени, и речь уже может идти о реакторах, положительных по энергетическому балансу. К 2050 г. мир определится с пропорциями новых источников энергии в глобальном объеме потребления, а примерно к 2100 г. человечество совершит зеленый переход. Газ еще долгое время будет использоваться для выработки энергии.
