.png)
В 2023 г. Нобелевскую премию по экономике получила экономический историк Клаудиа Голдин за изучение положения женщин на рынке труда. Ее работы, охватывающие не одно столетие, помогают понять, почему роль женщины на рынке труда меняется так медленно. Нынешними темпами преодоление гендерного неравенства растянется буквально на века, показывают эксперты МВФ, и экономика дорого заплатит за такое невнимание к женщинам.
Анна Левицкая
Глобальный экономический рост, по прогнозу МВФ, в течение следующих пяти лет сохранится вблизи 3%. Мировой экономике предстоят непростые годы, и есть способ оживить ее – повышение женской занятости могло бы стать новым источником роста, пишут заместитель директора-распорядителя МВФ Антуанетта Сайе, старший экономист МВФ Алехандро Бадель и старший советник по гендерным вопросам Риши Гоял. Ресурс большой – на рынке труда занято только 47% женщин по сравнению с 72% мужчин.
Устранение этого разрыва могло бы иметь колоссальный эффект. Например, McKinsey в 2015 г. оценивала, что достижение в течение 10 лет полного гендерного равенства увеличило бы глобальный ВВП примерно на четверть (о том, что дает гендерный баланс, – в подкасте «Экономика на слух»).
Пока разрыв между работающими мужчинами и женщинами сокращается крайне медленно, показали расчеты Баделя и Гояла: в 1991 г. средний разрыв в мире составлял 26,6%, и за 30 лет, несмотря на все принимаемые меры, сократился только до 19,5% в 2021 г. (это же показывают и работы Голдин, см. врез ниже).
Экономисты проанализировали, как в этот период менялся разрыв в разных странах с интервалом в год, пять и 10 лет. Экстраполировав скорость изменений на будущее, они пришли к мрачному выводу: чтобы преодолеть гендерное неравенство хотя бы на рынке труда, понадобится еще от 197 до 430 лет в зависимости от страны и скорости изменений.
Как это часто бывает, первые успехи могут быть обманчивы. В странах, где уже удалось добиться некоторого прогресса (25% стран с минимальным гендерным разрывом), дальше разрыв будет сокращаться медленнее всего, показывают расчеты. Это доказывает, что важно не останавливаться на достигнутом и уделять внимание гендерному равенству даже в странах, которые пока идут к нему быстрее других.
Более того, достижения на пути к гендерному паритету очень неустойчивы и легко могут быть перечеркнуты. Расчеты Сайе и ее соавторов показали, что в среднем разрыв уменьшается на 1 п. п. в год, но итоговый результат (7,1 п. п. за 30 лет) намного меньше, потому что периоды сокращения разрыва чередуются с периодами его расширения. Это происходит даже в развитых странах.
Яркий пример – пандемия. Убрав из расчетов данные за 2020–2021 гг., авторы обнаружили, что разрыв сокращался несколько быстрее, прежде всего в 25% самых «продвинутых» стран. Это лишний раз подтверждает, что пандемия отдалила мир от цели устранения гендерного разрыва, особенно страны, уже добившиеся значительного прогресса. Особенно пострадали менее образованные женщины с маленькими детьми (при этом, по оценкам экономистов МВФ, только США это могло стоить 0,36% от потенциального выпуска с апреля по ноябрь 2020 г.).
В пандемию работы лишилось 64 млн женщин – вдвое больше, чем мужчин, рассказывала первый заместитель директора-распорядителя МВФ Гита Гопинат. Это происходит из-за того, что женщины чаще мужчин работают неформально или с частичной занятостью – т. е. как раз на тех видах работы, которые первыми подпадают под сокращение в период спада.
Один из ключевых факторов – так называемый штраф за материнство: после рождения детей женщинам становится сложнее конкурировать на рынке труда. Даже в Евросоюзе уровень занятости среди женщин с детьми до шести лет ниже, чем у их сверстниц без детей: в среднем разница составляет 12 п. п., но в некоторых странах (Чехия, Словакия, Венгрия) она превышает 40 п. п. По той же причине разрыв в занятости между мужчинами и женщинами ежегодно увеличивается летом, показали расчеты экономистов ФРС на основе данных за 1989–2019 гг.
Монетарный шок для мужчин
От ужесточения монетарной политики больше страдают мужчины, пришли к выводу авторы еще одного исследования МВФ. После неожиданного повышения ключевой ставки на 100 базисных пунктов занятость среди мужчин сокращается сильнее (0,5% через 12 кварталов после повышения), чем среди женщин (0,3% через 8–12 кварталов), а восстанавливается дольше (более 20 кварталов у мужчин против 17 кварталов у женщин). В результате шоки денежно-кредитной политики даже приводят к временному сокращению гендерного разрыва. Эта тенденция также может быть следствием неравномерного присутствия мужчин и женщин в разных секторах экономики: ужесточение монетарной политики оказывает сильное влияние на промышленность, где, как правило, преобладают мужчины.
Очевидно, что необходимы более решительные политические меры – иначе гендерный разрыв не исчезнет никогда, призывают Сайе, Бадель и Гоял. Страны должны активизировать усилия по устранению барьеров (ограниченный доступ к образованию, медицинской помощи, финансам, юридическим правам и пр.), которые мешают женщинам полностью реализовать свой потенциал, что, в свою очередь, ведет к потерям в росте экономики, считают Сайе, Бадель и Гоял. Например, страны с формирующейся рыночной экономикой и развивающиеся страны могли бы увеличить ВВП примерно на 8% в течение следующих нескольких лет, повысив уровень участия женщин на рынке труда на 5,9 п. п. (средний показатель, на который лидеры сократили разрыв в 2014–2019 гг.). Выгода для экономики превысила бы потери из-за пандемии.
Благодаря тому что женщины привносят новые идеи, сокращение гендерного разрыва может сильнее влиять на экономику, чем эквивалентное увеличение занятости среди мужчин. Барьеры, препятствующие участию женщин на рынке труда, эквивалентны дополнительным 4% налога на труд в странах Европы и Центральной Азии, а в Северной Африке и на Ближнем Востоке ставка «налога на женскую занятость» доходит до 53%. Снятие этих барьеров в странах с высоким гендерным разрывом (Индия, Пакистан, страны Ближнего Востока и Северной Африки) увеличило бы их благосостояние более чем на 20%. По данным аналитиков агентства Moody’s, сокращение гендерного разрыва на рынке труда (в частности, на управленческих должностях) в странах ОЭСР может повысить мировую экономическую активность примерно на 7%, или на $7 трлн. Устранение разрывов в крупных развивающихся экономиках, таких как Индия, еще сильнее повысит потенциал роста.
О том, как участие женщин в руководстве центробанками сказывается на финансовой стабильности, GURU рассказывал здесь, а о том, как искусственный интеллект может увеличивать гендерную предвзятость, – здесь.
