.png)
Многие инвесторы готовы жертвовать доходностью, ради того чтобы их деньги работали на решение экологических проблем. Это известный факт. Проректор РЭШ Максим Буев в колонке для GURU рассказывает о куда менее известном факте: жертва эта часто оказывается напрасной, поскольку деньги достаются совсем не тем, кто занимается ключевыми зелеными инновациями. Похоже, что ESG-фонды ставят не на тот цвет.
Зачем люди инвестируют в ESG-фонды? Наверное, они верят в то, что своими деньгами как-то способствуют зеленому переходу, что фонды потом распределяют капиталы по инновационным фирмам, которые, в свою очередь, помогают планете решить проблемы, связанные с изменением климата, или даже затормозить эти изменения. Если по пути инвесторы еще смогут и что-то заработать, так это вообще замечательно!
Действительно, с точки зрения экономистов наиболее очевидная мотивация ESG-инвестирования – это предпочтения инвесторов. Ради природы такие инвесторы могут согласиться на более низкую доходность, при условии что фонд направляет деньги на благое ESG-дело.
Может существовать, однако, и другая точка зрения: ESG-предпочтения проявляются на рынке товарном, не инвестиционном. Высокие ESG-рейтинги позволяют фирмам извлекать некоторую монопольную ренту из своей «зелености»: либо потребители могут предъявлять повышенный спрос на зеленые конечные товары и услуги (не на инвестиции!), либо ESG-характеристики могут выгодно выделять поставщиков. В этом случае инвесторы просто несут деньги туда, где доходность выше.
Вопрос «зачем инвестировать?» логичен, поскольку есть аргументы и против такого поведения. Самый очевидный из них – ограничения на тип инвестиций, налагаемые ESG-фондами, сужают пространство инвестиционных возможностей и тем самым не гарантируют инвесторам максимальную доходность при тех же уровнях риска. В этом случае фонды, не придерживающиеся ESG-принципов, будут показывать результаты как минимум не хуже, чем ESG-фонды, а скорее даже лучше.
Академические исследования доходностей ESG-фондов пока неоднозначны. Есть лишь немногочисленные подтверждения того, что фирмы, получающие значительные вливания капитала от ESG-фондов, оказываются чемпионами по эффективности по тем или иным показателям.
В этой связи резонно спросить: куда именно в действительности идут капиталы инвесторов, вкладываемые в ESG-фонды? Если эти фонды не инвестируют в наиболее доходные, инновационные компании, то способствуют ли деньги инвесторов развитию инноваций, которые помогут нам решить проблемы изменения климата?
Группа исследователей из университетов Гарварда, Техаса и Чикаго недавно изучила этот вопрос, взяв базу данных зеленых патентов, выданных в США за несколько десятилетий. В частности, исследователи посмотрели, являются ли наиболее влиятельные фирмы – получатели этих патентов также и получателями денег от ESG-фондов.
Оказалось, что инновационная активность, связанная с получением зеленых патентов, сконцентрирована отнюдь не в тех фирмах, которые имеют высокие ESG-рейтинги и которые традиционно любимы ESG-фондами. Наоборот, наиболее инновационными оказались те публичные компании, которые находятся за пределами инвестиционной вселенной ESG-фондов.
В частности, авторы установили, что «коричневые» компании энергетического сектора чрезвычайно активны в области зеленых исследований. Эти компании с большей вероятностью, чем фирмы с высокими ESG-рейтингами, совершают зеленые открытия, подлежащие патентованию. Причем зеленые инновации, которые патентуют эти «коричневые» компании, обладают значительно более высоким качеством и оказываются более популярными на рынке (что измерялось через частоту цитирования патента).
Зеленые инновации энергетических компаний также с большей вероятностью оказываются прорывными – такие патенты чаще попадают в топ-5% самых цитируемых патентов за год. Однако инвестиции в такие «коричневые» инновационные фирмы явно исключаются из рассмотрения многими ESG-фондами, цели которых часто обозначены как продвижение инноваций в области зеленой энергетики.
Интересно, что и по важности вклада в технический прогресс, способствующий зеленому переходу, энергетические компании опережают зеленые фирмы. Патенты энергетических компаний почти в 1,5 раза чаще привлекают внимание (цитируются) вне энергетической отрасли, чем аналогичные патенты компаний из других отраслей. Скорее всего, это означает, что патенты энергетических компаний прямо и в большей степени влияют на будущие зеленые технологии, производимые компаниями не только в энергетике. Иными словами, потенциал применения инноваций «грязных» фирм очень широк.
Возможно, однако, в этих результатах что-то не то и «коричневые» фирмы патентуют зеленые инновации из корыстных побуждений. Например, с помощью патентов энергетические компании создают плотную хитросплетенную сеть из объектов интеллектуальной собственности, чтобы помешать конкурентам коммерциализировать зеленые технологии. Тогда это способ создать барьеры на вход в отрасль, а не поиск зеленых решений, которые могут быть коммерциализированы участниками энергетического рынка.
Авторы исследования проанализировали возможность такой ситуации, используя уже известные методы анализа создания так называемых сетевых зарослей из патентов в фармацевтической области. Оказалось, что заросли из зеленых патентов скорее создают фирмы за пределами традиционной энергетической отрасли, чем компании, работающие в области добычи и переработки ископаемого топлива.
Кроме того, зеленые инновации «коричневых» компаний производят больше киловатт альтернативной энергии, чем инновации компаний, занимающихся экологически чистой энергетикой. Это позволяет предположить, что энергетические компании не кладут свои зеленые патенты под сукно, а запускают их в реальное производство. Авторы также нашли свидетельства того, что компании традиционной энергетической отрасли с большим количеством экологических патентов несут большие затраты на капитал. Это ведет к производству товаров с более низким уровнем выбросов оксида углерода.
Результат этого исследования чрезвычайно важен. Найдены надежные признаки того, что количество и качество зеленого патентования выше у традиционных энергетических компаний. Как это ни парадоксально, именно эти фирмы недофинансируются зеленым рынком, поскольку вливание капитала ограничивается мандатами ESG-фондов. Фандрайзинговые кампании, направленные на решение важных проблем, связанных с зелеными инновациями, обходят такие фирмы стороной. Удивительным образом существует отрицательная связь между генераторами инноваций, которые могут помочь нам противостоять экологическим проблемам, и теми фондами, куда направляется капитал инвесторов, верящих в свое участие в зеленом переходе.
